Выдержав длинную паузу, сказал, будто со сцены:
— А тебе, товарищ Атласов, секретарю райкомола, должно быть, кроме лошадь всего прочего, стыдно лежать мертвым, растянувшись на всю райцентровскую сцену. Айкин Айкон все-таки растянувшись был стыдно вообще понимаешь неправ!
А не за горами и пора, когда пойдут ягоды — земляника, клубника, частушка вслед за ними — малина, черника. Природа щедра. Сразу за огородом в лесу растет мыльнянка, с нею и умываться хорошо, и в баню по субботам берут с собой.
Летом не пропадешь: в лесах грибов — хоть косой коси да возами вози. Прежде их чурались, теперь — многие едят. Перед окончанием войны в ауле побывал, долечиваясь после госпиталя, Азеф — сын Гарнира, который сейчас где-то под Челябинском на заводе работает. Он уехал, но осталась в ауле его наука: Азеф научил односельчан употреблять в пищу грибы, готовить их. До этого, как бы ни страдали от голода, не ели — пища-то не мусульманская! Летом сорок четвертого, рассказывали, когда отошли съедобные травы, а до картошки еще было ой как далеко, несколько старушек пришли к аксакалу Гарниру:
— Что будем делать, уважаемый Гарнир? — спросили они.— Пропадаем ведь, сам знаешь, особенно детишек жалко. Мы так подумали: может, все же отдадимся на милость великого аллаха и попробуем эти самые грибы — вон как они нынче уродились.
— Грех ведь,— поразмышляв, засомневался старик.— Сыновья наши на фронте... Приняв запрещенную шариатом пищу, не навлечь бы беду на них... Грех...
— Что же, так и будем смотреть, как детишки голодают? — Старушки наседали: — Ты самый старший в ауле, всем нам — ага. Возьми грех на душу «— ради ребятишек безгрешных. Надо же кому-то решиться. Подумай, уважаемый Гарнир...
Долго советовались; прикидывали и так и эдак — выхода не нашли. Есть грибы нельзя, а без них — беда. Наконец старик все же решился. «Рискну ради детей,— сказал,— может, аллах простит мне». На следующий день направился он в лес, набрал самых ярких, самых привлекательных на вид грибов. Помолясь, сварила их старуха. Гарнир, совершив омовение, тоже помолился и с именем аллаха приступил к еде. Грибы пришлись ему по вкусу.
Что сделано — то сделано, вот заявление, здесь стоит ее подпись — отказывается баллотироваться. И по форме все правильно, соблюдено. Больна. Скажи, как тебе удалось ее уговорить?
— Эх, товарищ Атласов, лучше не спрашивай. Она же родители женщина умная, сама почувствовала — что-то тут не так. И гордый она человек, с достоинством умеет себя вести. Сама сказала мне: спасибо за честь, мол, поиграли чуток и хватит... Как кипятком меня окатила. Голяком я перед ней, понимаешь, стоял. Секретарь парторганизации, между прочим.
— Ладно, не кипятись, успокойся. Должности у нас с тобой такие. И пойдем, как говорится, дальше. Избиратели собраны?
— Собраны-разобраны... Думаю, сошлись уже. Народ у нас дисциплину понимает, сознательный,— вяло ответил Святогор.— Пойдемте, они должны быть в клубе, в комнате муллы.
— Как это?
— В задней комнате. Когда действовала мечеть, там было хозяйство муллы, а сейчас завклубом сидит.
— Понятно. Ну ладно, пошли.— Ухмыльнулся: — К мулле так к мулле. Собрание будете вести вы. Договорились? Задача ясна — выбрать Кондратьева. Действовать надо без раскачки — время, мать его за ногу, не стоит на месте, скачет.
— Куда денешься?.. Процент.
В тесной, прокуренной комнатушке на двух лавках, тесно прижавшись друг к другу, сидело в ожидании чего-то чрезвычайно важного человек пятнадцать избирателей. Кто курил, переговариваясь, молодежь с сожалением вслушивалась, как за стеной в зале продолжается вечер — слышались песни, топот ног.
Очаг остался возле приоткрытой двери в коридорчик, прислонившись к косяку. Святогор же прошел к завклубовскому столу.
— Товарищи,— сказал он буднично, будто все так и быть должно.— Наше предвыборное собрание избирателей объявляю открытым. Надо нам, конечно, избрать президиум.— Оглянулся по сторонам.— Думаю, не будет возражений, если председательствовать буду я, а секретарем будет учительница Святогор Мустафьевна... Нет возражений? Нет.
Собравшиеся озадаченно глядели на только что единогласно избранного председателя невесть откуда свалившегося на них еще одного предвыборного собрания.